Свяжитесь с нами
123610, Москва, Краснопресненская наб., д.12, подъезд №11


Задать вопрос

«Максимыч, надо сказать, вообще не любил быть на выборной работе...»

«Максимыч» – именно так по-дружески и с теплотой бывший Посол СССР в Сирии, бывший Президент Республики Северная Осетия – Алания, советский и российский государственный деятель и дипломат Александр Дзасохов называет Евгения Примакова, вспоминая о нем.

Александра Дзасохова и Евгения Примакова связывала дружба, длинною уже более 50 лет. Они были вместе и в экстремальных условиях на Ближнем Востоке: в Ливане, Каире, Палестине, а затем и на государственной службе. «Именно Примаков был человеком, оказавшим мне ту поддержку, в которой я тогда остро нуждался», – всегда подчеркивает Александр Дзасохов, говоря о Евгении Максимовиче.



«Иногда спрашивают, почему Примаков, успешно окончивший аспирантуру МГУ им. М.В.Ломоносова по экономической специальности, не выбрал для себя гораздо более спокойную сферу деятельности, например, в Москве или, как тогда было модно, в стабильной и сытой Европе? Вот в этом и ответ на один из главных вопросов, подтверждающий, что Евгений Максимович никогда сам себе не искал должностей получше. По самоощущению, по восприятию происходящих крупных изменений в мире, он оказывался на передовой, там, где создавалась история. Поэтому он сделал правильный выбор начала своей деятельности. Время это подтвердило…

Вообще я пришел к выводу, что по масштабам личности и началу восхождения в большую государственную и политическую деятельности, я мог бы сравнить моего доброго друга Евгения Максимовича с Уинстоном Черчиллем. Великий британец в начале ХХ века был журналистом в Судане, в Пуштистане (нынешний Афганистан), в Южной Африке во времена войны Великобритании с бурами. Максимыч находился в самой гуще военно-политических событий середины ХХ века тоже в качестве журналиста: во времена арабо-израильских войн, гражданской войны в Ливане, событий вокруг Палестины…

На Ближнем Востоке наряду с талантом журналиста и международника уже стал проявляться его глубокий интерес к качественно новым событиям, которые разворачивались в постколониальных странах. Я хорошо помню наши встречи и беседы, в которых он все больше увязывал геополитические вопросы с экономическими. Тогда как раз начались сложные процессы национализации крупных нефтесырьевых компаний западных стран, как, например, «Бритиш Петролиум» в Ираке или еще раньше национализация Суэцкого канала в Египте.

Проблемы зависимости Запада от сырья – с одной стороны, и сохранение национального суверенитета освободившихся от колониализма стран над своими ресурсами – с другой, отчетливо прослеживались в его аналитических статьях в работах того времени.

Может быть, именно поэтому возрастал интерес к персоне Евгения Максимовича в Москве, и он был приглашен академиком Николаем Николаевичем Иноземцевым на должность своего первого заместителя в Институт мировой экономики и международных отношений Академии наук СССР (ИМЭМО АН СССР) – ставшего лидирующим научно-экспертным центром подготовки предложений для государственного и политического руководства страны.

Можно сказать, что Евгений Максимович второй раз оказался вместе с Николаем Николаевичем Иноземцевым. Именно Иноземцев, будучи редактором «Правды», позвал Примакова на работу в газету. Они отлично дополняли друг друга: один хорошо знал Запад, другой – Восток. Но судьба распорядилась так, что в 1977 году он был назначен, а это значит всесторонне проверен по линии соответствующих госслужб и согласован в ЦК КПСС директором Института востоковедения Академии наук СССР (ИА АН СССР)…заслуга Примакова в том, что он сумел продолжить традиции отечественной школы востоковедения и вместе с тем расширить спектр научных изысканий.

Он начал один за другим обретать «патенты» на модели эффективных научных поисков. Речь, прежде всего, идет о разработанной Примаковым методологии ситуационного анализа, подразумевающей острые, многодневные дискуссии с участием экспертов из разных сфер. Их целью было прогнозирование возможного развития различных геополитических событий и выработка предложений по адекватному реагированию на них, научно обоснованное предвидение будущего, если хотите. Так на стол высшего руководства страны ложились аналитические документы по афганскому направлению, по обострившимся индо-пакистанским отношениям в связи с кашмирским вопросом, проигрывались варианты развития событий. Показателем значимости для страны такой работы служит присужденная в 1980 году группе ученых во главе с Евгением Примаковым Государственная премия СССР. Это высокая награда была вручена, в частности, за заранее спрогнозированную войну Ирака с Ираном и соответствующие предложения по действиям СССР…

Уж кто-то, а друзья Евгения Максимовича точно знают, что по жизни его вела судьба. За годы своей научной деятельности он обрел признание как талантливый ученый и организатор работы крупных научных коллективов. После Института востоковедения он снова вернулся в ИМЭМО, но уже в качестве директора, был избран академиком АН СССР, а на XXVII съезде КПСС стал членом Центрального Комитета КПСС, это стала уже другая высота в общественной и государственной иерархии, подразумевавшая большие возможности, больше прав и больше шансов на продвижение своих идей и проектов.

Новый статус не помешал ему сохранить живой интерес к реальной действительности в обществе, нуждам народа и не ограничил круг его контактов со своими друзьями, добрыми знакомыми, представителями самых разных профессий. В течение всей жизни, на каких бы постах он не находился, он оставался таким, каким я его запомнил во время нашей первой встречи – не заносчивым, отзывчивым, добрым, порядочным человеком. В нем равное место занимали важные государственные дела огромной страны и вопросы нуждающегося в помощи друга детства или студента, или работавшего когда-то с ним коллеги или совершенно незнакомого, попавшего в тяжелую ситуацию, человека…

Максимыч, надо сказать, вообще не любил быть на выборной работе. Он считал, что выборы важны, но еще более важно быть ответственным перед теми задачами, которые диктует положение в государственной и политической иерархии.

Я думаю, что такое чувство появилось у него после избрания Председателем Совета Союза Верховного Совета СССР. На этой должности ему не нравились многочасовые заседания, большую часть времени проходившие в напряденной, часто популистской атмосфере с прямой трансляцией на всю страну. Причем объектив телекамеры был установлен таким образом, что зрители видели выступавших на трибуне и председательствовавшего Максимыча. Представьте, каково это с утра до вечера постоянно находиться под пристальным вниманием многомиллионной аудитории...»


3.151711714085
Поделиться:
ЦМТ в соц.сетях:
© 2001 - 2024 • Центр международной торговли • 123610, Москва, Краснопресненская наб., д.12 • +7(495) 258-12-12servinfo@wtcmoscow.ruПолитика конфиденциальности Яндекс.Метрика